Участник СВО из Башкирии: «Я не готов был отдать жизнь, не выполнив боевой задачи»

В 2016 году Антона Мельникова призвали на срочную службу, а спустя год заключил военный контракт. Принимал участие в контртеррористических операциях в Сирии. Затем отправился в зону СВО.

- Мой отец – патриот, человек, который любит нашу родину, нашу страну, - пояснил боец. - И он воспитал меня таким же, я и с раннего детства смотрел с ним фильмы о Великой Отечественной войне, мне это нравилось. 

Интересно, что парень мечтал поступить в военное училище, но не сложилось – в 2011 году в военной части в Урмане Иглинского района Башкирии, где служил его отец, на складах начали взрываться снаряды. Из-за этих нештатных обстоятельств пришлось остаться дома. 

- Я хотел участвовать в боевых действиях, а когда началась спецоперация – хорошо понял ее цели, - говорит Антон. - Мы воюем за мирное небо, за то, чтобы нацистская нечисть не прорвалась к нашим городам. Если бы в 2022 году не началась СВО, то враг спустя полгода захватил бы наши территории, пострадало бы гражданское население, женщины и дети, а смертей было бы намного больше.

Участник СВО вспоминает, что видел в школах в Херсонской области свастику, неонацистские книги, шлемы эсэсовцев. 

- Я не знаю, откуда у них этот странный культ, к чему это приведет? – возмущается он. – На Украине идет деградация нации. Я посмотрел украинские учебники истории – в них вся история переписана на фашистский лад. Они считают, что в Великой Отечественной войне воевали с русскими. Им очень хорошо промыли головы за эти 30 лет так называемой независимости. 

Антон Мельников фактически потерял в СВО правую руку, выполняя боевую задачу – оказывая огневую поддержку спецназу на Херсонском направлении близ Николаевки. БМП, в котором находился боец, подорвал враг. А воин не только сумел выбраться с перебитой рукой из горящей машины, но и спасти товарищей. 

- В нас прилетела противотанковая управляемая ракета, - рассказал Антон Анатольевич. - До этого мы вели боевые действия в этом направлении, прорывались на пять километров вглубь. Но за ночь диверсионно-разведывательная группа заняла важный холм, с которого нас и сняли. Потом, когда я пришел в сознание, рука уже повисла, я чувствовал только два пальца на ней, в четырех местах была раздроблена.

Он и сегодня не может шевелить пальцами, а правая конечность - неподвижна.

Но ветеран СВО считает настоящим чудом, что остался в живых.

- Я почувствовал, что пахнет паленым, - вспоминает он. - Брови и ресницы были опалены, на лице ожоги. И копченый запах. Сейчас я об этом рассказываю с юмором, а в тот момент у меня была главная задача: выжить и спасти боевых товарищей. Я взял перебитую руку другой рукой и начал потихоньку выбираться из люка БМП. 

Боец рассказывает, что «прекрасно понимал, что, если залетел один снаряд, значит, жди второй». 

- А когда вылез из люка, стиснув зубы, страх пропал, - говорит он. - Наш механик был дезориентирован и ничего не слышал. Я только потом понял, что он меня не слышит, но кричал, что надо выбираться скорей. Командир экипажа тоже был ранен взрывной волной. Главной задачей стало не попасть под снайперский огонь, потому что на открытой местности нас было видно, как на ладони. А я не готов был на тот момент отдать жизнь, не выполнив своей боевой задачи.

Антон Мельников надеется и в дальнейшем продолжить военную службу. 

- Надеюсь, что ранение не помешает мне и дальше выполнять свой долг, - говорит он. - Я хочу служить России.