Ветеран СВО: «Дрон выглядит, как детская игрушка, и поначалу не видишь опасности»

Он стал одним из первых добровольцев, служивших в именном башкирском батальоне имени генерала Шаймуратова.   

- Позывной «Артист» ко мне прилип еще в Чечне, - рассказал Айрат Анварович. - Такой позывной мне дали, потому что я всю жизнь работаю в театре. Сейчас я - начальник цеха в Русском драмтеатре в Уфе.

Как уверяет Айрат, защищать Родину он отправился «не раздумывая». 

- Моя служба началась со срочной в ракетных войсках стратегического назначения, - поведал он. - Потом была служба по контракту в ВДВ. Оттуда я ушел на вторую чеченскую кампанию. И так получилось, что сейчас, когда я уходил в батальон Шаймуратова, я снова попал на подготовку в свою родную часть в Тоцке, где когда-то проходил службу. Хотя там уже многое поменялось — это уже не 27-я дивизия, а бригада. Я человек запасливый и уехал подготовленным. Когда готовился в батальон Шаймуратова, я закупал потихоньку куртку, теплую одежду и ботинки – вся экипировка пригодилась.

Вступить в батальон имени Шаймуратова вместе с ним хотели и боевые друзья. 

- Как только объявили о формировании добровольческого батальона, мы, те, кто вместе служил в Чечне, сразу подали документы, - вспоминает он. - Нас было много, а отбор был очень жесткий. В первый батальон попал я один. Друзей не взяли. Например, у одного друга не было одного глаза после Чечни. Но он все равно потом попал на СВО, заключив контракт с «Барсом». Первый контракт отработал, вернулся, хотел попасть в наш батальон, но снова не попал и опять ушел с «Барсом» - и, к сожалению, погиб. Мы думали, что когда-то вернемся с Украины, посидим вместе, все вспоминаем.

Сам Айрат Шарафутдинов считает, что выжить во фронтовых условиях ему помог опыт и везение.

- Мне все говорят, что я очень везучий человек, - признается он. - При обстреле артиллерии и так называемых прилетах - тут уж как повезет, куда прилетит. Ну, реально везло.

По словам бойца, опыт СВО сильно отличается от того, что происходило в чеченской кампании. 

- Здесь же ведутся полноценные военные действия, - говорит он. - Все вооружение у врага есть. А в самом начале у них было преимущество в дронах: один дрон улетает, другой прилетает, как карусель.

Айрат признается, что сначала, когда впервые увидели дроны, «страшно не было, во время прилетов мы поначалу даже хихикали». 

- Он же выглядит, как детская игрушка, и его не воспринимаешь как что-то опасное, - поясняет он. - Ну, летит себе и летит — ты же еще и не знаешь, наш он или нет, на нем же не написано. Ну, встал, к дереву прижался. А дальше поняли: тут уж как повезет. Враги потом били артиллерией по точным координатам — видимо, полученным от дронов.

Когда парни были на передовой, к ним приполз военнослужащий ВСУ и сдался в плен.

- Он сам пришел, - говорит боец. – Родом он был из Баку, в возрасте за 50. Видимо, он всю ночь полз, потому что был в соломе и грязи. Разумеется, сначала мы его скрутили, обезоружили, а потом посадили, поговорили, дали чая, покормили. Воевать он не хотел, потому что его мобилизовали насильно. На Украине хватают всех и гонят в армию, причем не смотрят, ни на здоровье, ни на критический возраст мобилизованных. 

По словам бойца, российские военнослужащие были полностью обеспечены обмундированием, снаряжением и средствами защиты. 

- Вооружение было новым, современным, - рассказывает ветеран СВО. - Боевая техника в чем-то морально устарела, но во время подготовки на полигоне ее подготовили к бою. Техника вообще на войне долго не живет, у нее не очень большой срок. 

Уже в зоне СВО бойцы делились друг с другом всем, чем могли: лишней плащ-палаткой, куском брезента, полиэтиленовой пленкой, чтобы закрыть блиндаж и не мокнуть...

- И Башкирия помогала, - вспоминает Айрат Анварович. - Единственное, что с подвозом на передовые позиции гуманитарной помощи были проблемы. Опасно было подвозить. Лишний раз выезжать из лесополосы, создавать движение, шум - нельзя. Враги наблюдают, видят, что в лесополосе движение, что оттуда выезжает техника — и начинается обстрел. У нас вот так и получилось, что при подвозе гуманитарки бойцов вычислили и буквально за две минуты сожгли две машины, погибло двое человек, четверых ранили.

Супруга военнослужащего, которая тоже трудится в театре, не сразу согласилась, что муж отправится на СВО. Но за пару недель Айрат убедил жену, что это необходимо.

- Условия там действительно сложные: у тебя есть лопата - ты этой лопатой обеспечиваешь себя жильем, - объясняет он. - То есть ты зашел на позицию - окоп выкопали, и в нем живешь. Выкопаешь блиндаж, закроешь его, замаскируешь — а все равно в нем холодно, как в погребе. А топить нельзя, потому что тепловизоры сразу демаскируют.  

Г-н Шарафутдинов объяснил и почему жены считали, что их мужья находятся в ужасных условиях. 

- Они же не знают, как на самом деле ведутся боевые действия, - комментирует он. - В последние годы в стране были только точечные военные кампании, таких масштабных военных действий не было. Поэтому всем женам казалось, что их мужья в ужасных условиях, а на самом деле – такова реальная боевая обстановка.